Яндекс.Метрика
  • Наталия Кононова

Людмила Вербицкая: "К русскому языку надо относиться бережнее"

Президент СПбГУ Людмила Вербицкая в беседе с журналистом «Петербургского дневника» рассказала об особенностях формирования языковой нормы, угрозах, которым подвергается сегодня русский язык, и дала советы петербуржцам, как избавиться от слов-паразитов и улучшить свои речевые навыки.

Президент СПбГУ Людмила Вербицкая в беседе с журналистом «Петербургского дневника» рассказала об особенностях формирования языковой нормы, угрозах, которым подвергается сегодня русский язык, и дала советы петербуржцам, как избавиться от слов-паразитов и улучшить свои речевые навыки.

Людмила Вербицкая – президент СПбГУ, председатель попечительского совета фонда «Русский мир», сопредседатель Совета по культуре речи при губернаторе Санкт-Петербурга. Людмила Вербицкая является автором более 300 научных и учебно-методических работ в области русского языка и общего языко­знания, фонетики, фонологии и методики преподавания. Людмила Вербицкая – советник губернатора Санкт-Петербурга по образованию, науке и средствам массовой информации. В 2006 г. ей присвоено звание «Почетный гражданин Санкт-Петербурга».

"Петербургский дневник": На Совете по культуре речи при губернаторе вы отметили, что язык – это саморегулирующаяся система, которая сама себя защищает. И все же какие явные угрозы русскому языку существуют сегодня?

Людмила Вербицкая: Язык – удивительный организм со своей строгой структурой. Все изменения, которые происходят в языке, разрешены его системой. Например, лет сорок назад в глаголах с возвратными частицами можно было употреблять и мягкий, и твердый согласный. В Москве говорили: «я учу[с] в университете», «борю[с]», «стараю[с]». А в Петербурге – «учу[с’]», «борю[с’]», «стараю[с’]».
Это происходило потому, что в русском языке в позиции абсолютного конца слова может быть и твердый звук [с], и мягкий, то есть мы говорим: «земная ось» (мягкий [с’] на конце) и «множество ос» (твердый [с]).

Язык предоставляет такие возможности, и в рамках этих двух разрешенных вариантов нормативным может быть один или другой. Если язык не разрешает, тогда никаких изменений в нем и не произойдет. Норма является дальнейшим ограничением возможностей системы.

Вспомним великого философа Владимира Соловьева, который говорил о трех стилях речи. Каждый человек должен владеть всеми стилями, но использовать высокий стиль только в разговоре с богом, средний – с собеседником и низкий – во внутреннем монологе. Когда не стало высокого стиля, средний занял место высокого, а низкий проник в нашу повседневную речь. К сожалению, ведущие телевизионных передач тоже часто пользуются низким стилем. Что в результате получается? Во-первых, нарушается целый ряд грамматических норм. Например, несмотря на то что мы уже 13 лет живем в XXI в., многие до сих пор не уверены, как назвать 2001, 2006, 2010 годы. Хотя все очень просто: «две тысячи» не склоняется (к примеру, «в две тысячи пятом году»).

К числительным добавьте неправильное согласование слов, неверное употребление предлогов после глаголов, слова-паразиты («как бы»). Уже 10 лет прошло с того момента, как Евтушенко написал свою поэму «Страна под названием «Как бы», но ситуация не меняется. Помимо слов-паразитов некоторые люди позволяют себе использовать просторечные выражения, выходящие за нормы речи, и попросту русский мат. Президент вынужден был даже подготовить специальный указ, предусматривающий штрафы за использование в СМИ ненормативной лексики, несмотря на то что нецензурная лексика уже была запрещена «Законом о русском языке как государственном языке Российской Федерации», принятым Госдумой еще в 2005 г. За использование нецензурной лексики предусмотрены штрафы – правда, я не слышала ни об одном случае применения таких санкций.

"Петербургский дневник": Как в русском языке формируется норма? Влияют ли на нее особен­ности речи большинства людей? Как быть в таком случае с ударениями?

Людмила Вербицкая: Как это ни прискорбно, в наше время распространенными стали именно ошибки. А ударение в этом смысле – совершенно особое явление. В русском языке оно свободное, разноместное, подвижное. Все попытки наших лингвистов найти в этом хаосе элементы структуры или системы фактически ничем не заканчиваются. Проще взять словарь и посмотреть.

Конечно, не бывает так, что ударение вдруг резко меняется. К примеру, глагол «звонИть». До середины 1970-х гг. нормой было ударение на первом слоге («звОнит», «позвОнит»). Но произношение – сложный процесс, им управляют два закона: закон аналогии (как в других случаях) и закон экономии произносительных усилий. Поскольку большая часть глаголов в русском языке имеет ударение на флексии, то глагол «звонить» также этому подчинился – теперь правильно «звонИт», «звонИте».

В Москве в течение более 150 лет после таких согласных, как [ш] и [ж], гласный [а] в безударной позиции произносился как [ы]. В Петербурге говорили: «ж[а]ра сегодня страшная». А в Москве – «ж[ы]ра», «ш[ы]гать», «ш[ы]мпанского мне!». Но никто не говорил «тр[ы]ва», «др[ы]ва». И по аналогии с этими и другими словами москвичи тоже стали произносить звук [а].

Второй момент – ускоряется темп нашей жизни, и, конечно, темп речи становится более быстрым. Все носители языка стараются экономить произносительные усилия. Например, никто не обращает внимания на то, что звуки [ц] и [ч] в спонтанной, быстрой речи не произносятся как аффрикаты, на их месте произносятся звуки [s] и [š].

Развитие нормы – непростой процесс. Что-то отживает, уходит, но на этом месте появляется что-то новое. Например, достаточно долго в Москве произносили твердый согласный в окончаниях прилагательных мужского рода единственного числа, например, «тих[ы]й голос», «ленинградск[ы]й вокзал». Теперь и в Москве, и в Петербурге произносятся мягкие звуки. То есть процесс идет, но чаще всего он не заметен неспециалистам.

"Петербургский дневник": Стоит ли оценивать заимствования из иностранных языков как негативное явление или это обычный процесс речевого взаимодействия?

Людмила Вербицкая: Никакой проблемы с заимствованиями нет. В петровское время сколько слов было заимствовано из голландского, немецкого языков! Мы уже забыли, что шлагбаум, бутерброд, парикмахерская, рюкзак пришли к нам из Германии. Огромное количество слов появилось в русском языке во время татаро-монгольского ига. Кто сейчас вспомнит происхождение слова «софа»?

Новые слова в основном входят в наш язык с новыми понятиями. Сегодня возродилась религиозная лексика – забытые исконно русские слова. Появляется много заимствований из английского языка, ведь этот язык обслуживает компьютерные технологии, экономику. Думаю, со временем русский язык отвергнет то, что ему не нужно. Но какие-то слова останутся, и это совсем не страшно. 

"Петербургский дневник": Вы уже упоминали о том, что неплохо бы ввести штрафы за рекламные вывески на иностранных языках. Как вы считаете, идею поддержат горожане? 

Людмила Вербицкая: К русскому языку надо относиться бережнее. Сегодня некоторые молодые люди английский язык знают лучше, чем русский, но мы же все-таки в России живем! Все надписи и ресторанные вывески направлены только на то, чтобы привлечь внимание. И если бы у людей было другое отношение к своему языку, то рекламные объявления печатались бы на прекрасном русском.
Сейчас многие жалуются на то, что найти секретаря, хорошо знающего русский язык, очень трудно. Компьютер знают, английский знают, а русский – нет. Должно измениться отношение к языку, потому что потерять его мы не можем. Я часто говорю, что это воп­рос безопасности нашей родины. И это не ради красного словца.

"Петербургский дневник": Как менять такие установки? Подключать к этому СМИ?

Людмила Вербицкая: СМИ в первую очередь не должны допускать ошибок. Почему наши телевизионные каналы подписывают договоры, по которым они не имеют права контролировать ни форму, ни содержание рекламы? Это абсолютно неправильно. Телевизионная реклама очень назойливо воздействует на психику человека. Дети усваивают рекламные установки – детский творожок бедный ребенок якобы должен «кушать». Нет этой формы в языке сегодня. «Кушать подано» – единственная форма. А люди едят. Почему-то считается, что «кушать» – более интеллигентное слово. И все из-за того, что мы сами себя не проверяем и не контро­лируем.

"Петербургский дневник": В конце мая в Законодательном собрании Санкт-Петербурга состоялся круглый стол, посвященный проблемам русского языка. В качестве мер поддержки предлагалось создавать корпоративные кодексы речевой культуры (в частности, для журналистов и рекламистов). Вы с этим согласны?

Людмила Вербицкая: Конечно, сегодня существует множество профессиональных штампов. Но где взять нормативную речь? Предположим, человек хочет говорить правильно. Он тут же сталкивается с проблемой: где найти словари? Мы в СПбГУ выпустили Комплексный нормативный словарь русского литературного языка как государственного языка Российской Федерации и 28 тематических словарей «Давайте говорить правильно!». Недавно в московском Институте языко­знания вышел орфоэпичес­кий словарь. Но тиражи такие маленькие, что словари не найти, а цены такие, что не купить. За этим нужно обязательно следить на государственном уровне.

"Петербургский дневник": Человеку, который хочет улучшить свои речевые навыки, стоит обращаться к словарям, больше читать. Что еще можете посоветовать?

Людмила Вербицкая: КВ первую очередь – больше читать, и не Дарью Донцову. Там жуткий язык.

Когда Льва Владимировича Щербу (языковед, академик АН СССР. – Ред.) спрашивали в 1930-е гг., что читать и где искать нормативный язык, он говорил: «Читайте произведения лучших писателей – Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, Ф.М. Достоевского».

У некоторых современных писателей тоже неплохой язык, например, у Л. Петрушевской, Л. Улицкой, Т. Толстой.

"Петербургский дневник": Кто из видных общественных деятелей, по вашему мнению, обладает ораторским даром? Кого можно слушать с удовольствием?

Людмила Вербицкая: Анатолия Собчака с удовольствием можно было слушать. У него был врожденный ораторский дар.

Уже 8 лет мы проводим фестивали «Русское слово» – конкурс для выявления лучших носителей русского языка внутри России.

Мы также организовали общеевропейский фестиваль, победители которого приезжают к нам, и завершается все в СПбГУ. Мы провели первый всемирный фестиваль – он состоится снова в 2014 г.
На одном из первых фестивалей «Русское слово» наше жюри отметило Дмитрия Рогозина (сегодня он вице-премьер) как человека, обладающего прекрасной речью.

"Петербургский дневник": Как избавиться от слов-паразитов?

Людмила Вербицкая: Я объясняю появление таких слов в речи тем, что человек не знает, как ему выразить мысль. Да и мысль-то часто такая, что ее трудно сформулировать. Из-за этого возникают паузы («э-э-э», «и это»). Конечно, нужно научиться думать и потом облекать свои мысли в слова. Тогда не понадобятся ни «как бы», ни «э-э-э».

"Петербургский дневник": К нам на почту пришло письмо от читательницы, которая была возмущена тем, что к ней в магазине обращаются «женщина», то есть по половому признаку.

Людмила Вербицкая: Она права. В советское время было слово «товарищ» на все случаи жизни. Сегодняшнее официальное обращение «уважаемый» абсолютно неправомерно в русском языке, потому что уважаемыми раньше были дворники и работники гастронома. И это слово имело смысл отнюдь не самый уважительный.

Лидеры нашего государства пытаются изменить это обращение. Например, Владимир Путин говорит «уважаемые друзья». Это, конечно, гораздо лучше, чем «уважаемые». Но были ведь в России прекрасные обращения, к которым можно вернуться. Чем плохи «сударь» и «сударыня»? В каких-то особых случаях – милостивый государь.

Сейчас мы пытаемся в письменной речи найти такое обращение – глубокоуважаемый, многоуважаемый. «Милостивый государь» было бы прекрасно.

"Петербургский дневник": Еще одна нерешенная проблема – употребление букв «е» – «ё». «Ё» окончательно заменили?

Людмила Вербицкая: Буква «ё» должна сегодня обязательно использоваться в географических названиях, фамилиях, именах собственных. По этому поводу было соответствующее решение межведомственной комиссии по русскому языку при Министерстве образования и науки.

Я очень надеюсь, что на осеннем заседании межведомственного совета по культуре речи мы добьемся возвращения «ё» во всех остальных случаях. Это было бы правильно. Я не понимаю, из каких соображений экономии ее убрали. Ведь происходит очень много самого разного рода недоразумений, юридических казусов с именами собственными.

"Петербургский дневник": Несколько лет назад лингвисты называли одной из самых серьезных угроз языку безграмотность в Интернете. Сегодня эта проблема сохраняется?

Людмила Вербицкая: Действительно, несколько лет назад интернет-пользователи увлекались «олбанским» языком. Но сегодня эта проблема отошла на задний план.

На самом деле «олбанский» язык совсем не безграмотный. Для того чтобы им пользоваться, нужно хорошо представлять себе законы, по которым строится слово.

"Петербургский дневник": Вы упомянули о трех стилях, описанных Владимиром Соловьевым. Использование того или иного стиля – одна из самых сложных задач в речи. Что вы можете посоветовать человеку, который хочет приобрести этот навык?

Людмила Вербицкая: Стили речи изучает специальная наука – стилистика. Есть прекрасные исследовательские работы, в том числе для широкой аудитории. К примеру, профессор СПбГУ Кира Рогова в журнале «Мир русского слова» опубликовала свои впечатления по поводу романа Даниила Гранина «Мой лейтенант». Она много внимания уделяет разностилевым отрывкам, которые чередуются и зависят от точки зрения автора или героя. 

Я бы всех призывала задумываться над тем, что происходит в языке. Непонятно – возьми словарь. Есть портал gramma.ru, напиши – и тебе ответят. Берегите наш прекрасный язык!

Закрыть